Дневник питания за 26.02.2025

На работе. Всё с собой.
Хочу поднять настроение и рассказать историю моей подруги Яны Кузнецовой, врача-психиатра.
"Есть такая наука - гистология, повествующая о тканях организма, будь то горячее сердце или незаметный кусочек малообаятельной прямой кишки. Тот, кто с этим не соприкасался, может наивно решить, что предмет сей увлекателен и может заворожить этими фиолетовыми кружевами. Но поверьте: оно - заблуждение. На самом деле гистология скучна до спазмов.
Сухие рассказы топят юный мозг в трясине невыразительных подробностей. Учебник весит три кило, не меньше. А может, и все четыре. Таскать его в сумке невозможно. Открывать противно. Картинки однообразны настолько, что способны усыпить буйнопомешанного, не то что бодрого студента младших курсов.
В плане тягомотины гистология - чемпион. В смысле грядущего экзамена - непреодолимая жуть. И ясно это стало всем начиная с первых семинаров.
Борясь со сном, мы перебирали тоскливые страницы и глазели в микроскоп. На предметном стекле надо было высмотреть "десмосомы клеток Ларгенганса", но, кроме фиолетовой мути и каких-то лиловых дрипочек, не улавливалось ничего.
Очевидным было одно: нормальному человеку такое не по силам. Экзамен несдаваем. Поэтому срочно надо было что-то решать.
Моя лучшая студенческая подруга обладала недюжиным практическим умом. В вопросах решения головоломных проблем её находчивость была неисчерпаема.
- Слушай, а давай запишемся в научный кружок по этой жопе! Теоретическую революцию совершать необязательно. Просто просветимся. Изобразим неподдельный интерес. Наверняка там таких психов не много. Запомнят и двойку уже точно не поставят.
- А вот точно! Давай! Шикарная идея!
Руководителем подобного шарлатанства автоматом становился преподаватель.
Геннадий Борисович выглядел человеком добрым и неглупым. Уверена, что столь рьяное желание двух девиц посвятить юную жизнь непопулярной в молодёжной среде науке вызвало в нём недоверие, да и "неподдельный" интерес выглядел слегка наигранным.
- И какую же тему вы готовы разрабатывать?
Тут он произнёс уйму незнакомых слов. Из всего списка по-человечески звучало лишь одно - кожа.
- Да, именно кожей мы и мечтали заняться.
- Прекрасно! Со списком литературы я помогу. Кто будет делать научное сообщение?
Подруга не растерялась, ткнув пальцем в мою сторону. Отступать было некуда!
Геннадий Борисович выдал нам чудовищных размеров список литературы, сообщив, что для самого начала этого должно хватить. Дата злополучного доклада была неопределённа. Мы весело запрыгали прочь, позабыв через минуту о своих жгучих гистологических "интересах".
Заседания студенческого кружка проводились ежемесячно. Ровно с той же регулярностью находилась причина его игнорировать. Углублённое проникновение в загадочный клеточный мир осуществлялось без нашего участия. Гистологические тайны кожи оставались нераскрыты.
Геннадий Борисович на занятиях кровь не пил, подтвердив репутацию доброго и неглупого человека. Материал оказался не столь кошмарным, экзамен готического ужаса уже не вызывал, хотя и уверенности - тоже. Сессия была на носу. В такой ситуации главное - никого на кафедре не раздражать. И вот грянул гром!
- Яна, вы помните, что послезавтра у вас научное сообщение?
Я не то чтобы не помнила, я в принципе не знала. Афиша предстоящего бенефиса оказывается, болталась на кафедре уже месяц, но кто подобное читает? Проклиная подругу, науку, собственное легкомыслие и кожу во всех проявлениях, я ринулась в библиотеку. Через минуту стало ясно, что и тема эта - верх идиотизма. Что кожа? Какая кожа? Где тут конкретика? Из какой именно книги черпать эту грёбаную информацию? Книг этих только в Генином списке "на первое время" штук сто, а в библиотеке - тыщи. Не меньше.
- Мать, ты не дёргайся! - вещала подруга, опасливо косясь на мою ошалелую физиономию. - Здесь, главное, не молчать. Выйдешь, прочтёшь по бумажке... Что-нибудь... Побольше артистизма и юмора. И всё будет хорошо!
- Юмора, значит? Да я тебя сейчас убью!
В итоге в библиотечном океане была выужена одна-единственная монография, которая называлась столь же незатейливо, как и предстоящий доклад, - синенькая крижка под названием "Кожа".
- Всего-то каких-то семьсот страниц, - неуверенно вякнула подруга.
Текст для предстоящего шоу ваялся на дежурстве. Наскоро поелозив тряпкой, я уселась в пустой столовой и принялась конспектировать материал. Самая первая информация заствила удивиться и на секунду задуматься. Автор сообщал, что кожа - это самый большой орган человеческого тела. Площадь её достигает двух квадратных метров. Ну, надо же!
На часах была полночь. Конь, как говорится, ещё не валялся. Далее вдаваться в подробности было некогда. На автопилоте текст монографии переносился на бумагу. Почерк из каракулей перешёл в кардиограмму. Время неслось, книга и не думала заканчиваться. Логики в предстоящем докладе не было вообще, как и понимания, на каком уже месте заикнуться.
Позор был очевиден, неминуем и чудовищен!
В пять утра в отделении септической хирургии больницы N 68 закончилась бумага. Я решила оценить этот факт как финальный флажок. И так уже продолжительности сообщения мог бы позавидовать Фидель Кастро!
Чёртово заседание было запланировано в самый канун нового года. В такой вечер любому нормальному человеку хочется домой. Одни наряжают ёлку, другие докупают продукты. Ну, что объяснять? Понятно. Вот и тогда народ носился по предпраздничным делам, и только сотрудники кафедры гистологии, по непонятной прихоти академика томились на заседании студенческого кружка в полном составе. Полагаю, они заранее уже ненавидели моё рвение и надеялись как можно скорее свернуть этот балаган и разбежаться.
Первая фраза сообщения далась легко. Я хорошо запомнила информацию и начала вальяжно, как Фрэнк Синатра:
- Общая площадь кожи человека достигает двух квадратных метров. Это самый большой орган... из всех возможных... органов...
У присутствующих округлились глаза. И не только от идиотского начала, но и от количества бумаги, на которой был записан весь этот бред. Я решила больше не смотреть в зал. С каждым следующим листом разбирать каракули становилось всё труднее. Я мямлила, как предзакатный Леонид Ильич. Атмосфера в аудитории накалялась. Первым взорвался доцент Яцковский. Коллектив кафедры поддержал его единогласно. Понять людей было можно!
- Коллега! Докторскую диссертацию защищают за двадцать минут! Вы уже полтора часа морочите нам голову, а я так и не понял, что же такое кожа! - заорал он.
- Кожа - самый большой орган. Два квадратных метра. Тут за двадцать минут не отделаешься...
Судя по реакции, принцип "главное не молчать" дал осечку...
За окном падал нарядный снег.
Экзамен по гистологии был назначен уже на второе января...".